О недавнем своем комсомольском прошлом вспоминает колумнист «ВЕСТНИКА».
Комсомол за прошедшие годы не стал понятием нарицательным по многим причинам. Не задумывались: почему не отмечают с таким размахом и не вспоминают с таким умилением, как комсомольцы, свое партийное прошлое их старшие товарищи?
Меня принимали в комсомол одним из первых в классе – признак большого доверия, а вместе с ним и ответственности перед товарищами. Ведь они еще носили красные пионерские галстуки, а тебе скоро наденут на лацкан пиджака значок ВЛКСМ и вручат комсомольский билет! Но для вступления одного признания заслуг мало. Нужна еще рекомендация одного коммуниста или двух комсомольцев со стажем. А еще – индивидуальное собеседование в райкоме на знание Устава ВЛКСМ. Райком находился в здании, где сейчас соцзащита на проспекте Комсомольский в Абинске. Вопросы задавал мне 1-й Секретарь Абинского РК ВЛКСМ Олег Кравченко. Одним из сложных считался: «Что такое демократический централизм?» Его мне как раз и задали. Запомнил на всю жизнь: «Это выборность всех руководящих органов комсомола снизу доверху…» Собеседование я прошел, и теперь на моей груди красовался значок ВЛКСМ. Позже выяснил, что среди них тоже существует градация. Они как погоны у военных. По ним можно узнать, кто перед тобой по иерархической лестнице организации. Одноклассники оказали доверие, и из старосты меня избрали комсоргом. Это означало проводить собрания, сподвигать на общественно значимые дела, нести ответственность за товарищей. Шефство над самым сложным Виктором доверили мне. Выполнял с ним домашние задания после уроков, пока в классе товарищи мыли полы, водил в кружки и спортивные секции. Исполнял еще одну общественную нагрузку: шефствовал над учеником начальных классов, самым неуправляемым. Его фамилию помню до сих пор, впрочем, ее трудно забыть. Она полностью соответствовала ее носителю – Простибоженко. Как сложилась его судьба, не знаю, но очень хотелось бы, чтобы Господь его простил. Комсомольцы – пример для всех, в том числе и на производственной практике. В свободное и несвободное от учебы время работали на консервном заводе, собирали кабачки в совхозе «Южный нефтяник» (помню бригадира по отчеству Кирилыч), собирали помидоры в колхозе им. ХХII Партсъезда. В поле нас возили на желтых ЛИАЗах, снятых с городских маршрутов №1 и 2. А еще прорежали свеклу. Рядок – больше километра. Конца края не видать. Передовиков производства всячески поощряли. Морально. Например, публикациями в районной газете. Рядом с фотографиями взрослых лидеров производства размещали портреты школьников. На одной из них появился и я с тяпкой в руках. Эта газета, возможно, и стала предвестником моей будущей «бумажной» судьбы. Так же, как и комсомольский значок, который передается в нашей семье из поколения в поколение. Во время оккупации станицы в соседском сарае бабушки скрывали от фашистов двух раненых советских солдат. Когда они под покровом ночи уходили, то оставили документы и награды. Так у нас оказался комсомольский значок и значок «Готов к санитарной обороне страны». Комсомол рухнул между 90-м и 91-м годами. Поступал в ВУЗ комсомольцем, а став студентом, комсомольцем перестал быть. Но навсегда память об этом времени останется в сердце и душе. Часть жизни невозможно стереть и забыть. И мне не стыдно за эти годы.
